В «Вирусной Охоте», Роберт Галло (Robert Gallo) представляет очень личный взгляд на свои триумфы и агонию человеческих ретровирусов, которые, как он верит, являются причиной лейкемии и СПИДа. Самым большим триумфом Галло была печально известная пресс-конференция в апреле 1984 года, когда он и секретарь Службы Здравохранения (Health and Human Services), Маргарет Хеклер (Margaret Heckler) совместно объявили о том, что Вирус Иммунндефецита Человека (ВИЧ) является причиной СПИДа и что Галло открыл ВИЧ. Это устанавливало уникальный прецедент, когда научная гипотеза, несущая за собой огромные клинические последствия, будет национально принята ещё до какой-либо публикации по предмету, сделанной Галло или любым другим американским ученым. Кроме того, в то же самое время, Галло удалось получить совместно с его работодателем – Национальными Институтом Здоровья (National Institutes of Health – NIH) прибыльный патент на СПИД-тест. Однако, последующие исследования последовательности нуклеиновой кислоты доказали, что вирус Галло 1984 года ни что иное, как вирус, обнаруженный Люком Монанье (Luc Montagnier) в 1983 году. Так как Монанье послал его вирус Галло в 1983 году, оказалось, что Галло открыл вновь вирус Монанье. Кроме того, юридическое расследование показало, что фотография ВИЧ в первых документах Галло, посвящённых СПИДу, была фотографией вируса Монтанье, «неосторожно» используемой «в значительной степени в иллюстративных целях» (стр. 210-211). Для обычных ученых, не работающих для правительства, посвятившего себя гипотезе Галло, это было бы концом всех претензий на научное бессмертие.

В своей книге «Вирусная Охота», Роберт Галло утверждает, что достиг двух из его самых желательных целей: доказал, что вирус ВИЧ является виновным в порождении СПИДа и что Галло является невинным в присвоении вируса Монанье. Причудливая история о том, как Галло изолировал его ВИЧ – одна из многих, слишком многих историй рассказываемых, для того, чтобы положить конец подозрениям о незаконно присвоенном Галло вирусе Монанье. По словам Галло, Мика Поповик (Mika Poppovic) продвинул «понятие» об инфицировании клеток в культуре «на шаг вперёд.... Он непрерывно повторно заражал, снова и снова добавляя вирус к клеточной линии или добавляя новые клетки по необходимости.... Теперь он имел объединенённый вирус от десяти пациентов.... До сего дня мы не знаем, от какого пациента он был получен» (стp.179-180). Однако, если бы Галло и Поповик когда-либо изучали ретровирусную интерференцию, ответ был бы до смешного простым. Вирус был от «пациента» Монтанье, потому что, если клетки инфицированы в последовательности родственными ретровирусами, первый, который заразит культуру, исключит все последующие инфекции. Ввиду планов Галло и Поповика, что «однажды мы скажем нашим внукам об этом моменте» (стp. 180), можно надеяться, что их внуки не будут знать больше о ретровирусологии, чем знали их дедушки. 

Прилагая усилия для узаконивания своего открытия, Галло спровоцировал начало одного из самых больших дел по пересмотру научных положений. В 1987 году он, в соавторстве с Монанье, опубликовал бумаги в журнале Природа (Nature), в которых описал «научную хронологию событий» (стp. 214), утверждая, что оба исследователя «cовместно обнаружили» ВИЧ, – один в 1983 и другой в 1984 году, и cовместно полагали, что это и была причина СПИДа. Всё это изображало двух соперников в борьбе за научные и авторские права как дружественных союзников в войне против СПИДа. Действительно, удивительно видеть, как много времени тратит Галло заключая сделку между наукой и политикой или политикой и наукой, вместо того, чтобы делать своё дело в лаборатории. Возьмите, например, другой момент с Монтанье: «Когда Монтанье и я встретились лично и имели возможность обсудить наши взгляды, мы согласились в ответе на вопрос, придя к общему мнению: мутация СПИДа [по всей видимости, речь идёт о ВИЧ] у обычно передаваемого вируса была бы совершенно невероятой» (стp. 233).

Однако, сердечное согласие с Монанье не длилось вечно! В 1990 году Монанье пришел к выводу, что ВИЧ не может быть достаточной причиной для возникновения СПИДа и, таким образом, больше не является удовлетворительным врагом в войне против СПИДа. На пресс-конференциях, проходивших в рамках международной Конференции по вопросам СПИДа в Сан-Франциско и в двух научных бумагах 1990 года, Монанье процитировал хроническую дремоту ВИЧ – факт, что никогда не инфицируется более чем одна из приблизительно 500 T-клеток, и прежде всего, неспособность ВИЧ убивать T-клетки, – как первичные причины перемены своего мнения. Как ни странно, Галло, спустя семь лет после его собственного представления ВИЧ как причины СПИДа, сделанного на пресс-конференции, отмечает: «это удивительная точка зрения, что ВИЧ – не является первичной причиной СПИДа, которая была высказана, в основном, на пресс-конференциях, внёсшая сумятицу в суждения и продолжающая спутывать аргументы» (стр. 286). «Короче говоря, он поддержал Дюсберга ...» (стр. 297), таким образом, ВИЧ-протестант Монтанье, говорящий сейчас в прессе о ВИЧ как о «мирном вирусе», очутился рядом с ВИЧ-отщепенцем Дюсбергом, утверждающим что ВИЧ – безопасная «бесполезная вещь» (стр. 290). Аналогично, Галло пишет следующее: «...Резкие высказывания Дюсберга в СМИ имеет свою опасную сторону» (стр. 297). Но Галло, отец науки, в соответствии с пресс-релизом, не в состоянии объяснить, почему «опасно» для меня, Монтанье и других подвергнуть сомнению гипотезу, через семь лет неистовых исследований которой, и ежегодных инвестиций, составляющих на сегодняшний день 3 x 109 долларов должны были бы остановить или сдержать СПИД, или хотя бы предсказывать его распространение.

Галло устанавливает для себя самые высокие стандарты научной честности в своих усилиях доказать то, что ВИЧ является причиной СПИДа: «...пока мы не были в состоянии изложить наше доказательство перед научным сообществом ... с нашей стороны не было никакой веры» и «я верю в ценность энергичных дебатов. Это почти инстинктивно» (стр. 164), «Я люблю жёсткость и опровержения, присутствующие в интеллектуальных дебатах и, обычно, приветствую нападения на мои собственные идеи (хотя, я допускаю это не всегда ... и в зависимости от источника)» (стр. 169). Но, все же, Галло имел большое доверие и патентные права, ещё до момента издания его первого документа по вопросам СПИДа; и его инстинкт и любовь к интеллектуальным дебатам внезапно исчезли, когда я бросил вызов его «собственным идеям» о ВИЧ и СПИДе в документе Слушаний национальной Академии Наук 1989 года (86:755764). В течение двух лет Галло был не в состоянии соблюсти своё обещание редактору журнала написать опровержение. Несомненно, «Вирусная Охота» показывает, что Галло – неопасный противник когда дело касается интеллектуальных дебатов. Совершенно ясно, что он имеет только лишь слабое эпидемиологическое свидетельство, предлагаемое как «доказательство» вирусной гипотезы СПИДа. Его самый сильным аргументом является то, что антитело к ВИЧ найдено у всех СПИД-пациентов – «одно чертовски хорошее начало ...» (стр. 292). Однако, он не в состоянии показать, что СПИД определен как синдром, собрание 25 несвязанных болезней, которые называют СПИДом, только если присутствует антитело. В его отсутствии, те же самые болезни называют их старыми названиями: пневмония, слабоумие, туберкулез, и т.д. Кроме того, Галло признает, что ВИЧ не подходит под классические критерии доказательства существования микроба, виновного в порождении болезни, сформулированные немецким бактериологом Робертом Кохом, обнаружившим бациллу туберкулеза. Однако, вместо того, чтобы привести альтернативное доказательство теории ВИЧ как причины СПИДа, Галло отправляет на свалку проверенные временем постулаты Коха. По словам Галло, «прошедшие сто лет [от Роберта Коха до Роберта Галло!], также, окончательно показали нам, что основополагающие положения постулатов Коха неверны» (стр. 281).

Галло неоднократно подчеркивает, что я неподготовлен для того, чтобы понять СПИД, поскольку я не доктор медицины, но «химик, молекулярный вирусолог» (стр. 291). После прочтения «Вирусной Охоты», мне становится интересно: не было бы лучше доктору медицины Галло отправится лечить СПИД-пациентов, используя его медицинское образование, нежели пытаться разрешить «молекулярную вирусологию» ВИЧ и «химию» СПИДа? Вот некоторые образцы усилий Галло доказать «Как работает вирус СПИДа»:

1. Почему антитело к ВИЧ не защищает против СПИДа:

a. «Поскольку ретровирусы при попадении в организм объединяют их генетическую информацию, свободный ответ на инфекцию обнаруживается слишком поздно, чтобы служить защитой против этого» (стр. 206).

Очевидно, Галло полагает, что иммунная система защищает только если она действует быстрее чем вирусная инфекция. Кроме того, иммунная система никогда не отвечает на наличие любого вируса, включая ретровирусы, до тех пор, пока миллионы клеток не будут инфицированы, и не будет произведено достаточное количество вирусного белка, необходимое для свободного ответа.

b. Но даже если антитела могли бы быть произведены вовремя, Галло утверждает «что большинство антител не являются защитными. Во многих случаях ничто не является защитой» (стр. 292).

Это, конечно, – сокрушительный удар по практике стимулирования вирусных антител антивирусной прививкой, являющейся в течение 200 лет единственной защитой от вирусных болезней. К сожалению, Галло не идентифицирует источники этой угрожающей информации. К счастью, это не относится к ВИЧ-антителам, обнаруживаемым «крайне важным СПИД-тестом Галло» (суперобложка), потому что в присутствии таких антител, ВИЧ так эффективно нейтрализован, что он обнаруживается, если вообще обнаруживается, только самыми оснащёнными и дорогими СПИД-лабораториями. Действительно, две недавних бумаги Хo (Ho) с соавторами и Шау (Shaw) и соавторов из Журнала Медицины Новой Англии (New England Journal of Medicine) (4 апреля) только подтверждают «быстрые ... и эффективные свободные ответы [на ВИЧ] у хозяина». Факт, что антитела против ВИЧ не являются защитными против СПИДа – не потому что они не нейтрализуют ВИЧ, но потому что ВИЧ – не причина СПИДа (см. Дюсберг PNAS 86:755-764, 1989 и 88:1575-1579, 1991).

2. То, как гомосексуалисты получают СПИД в США и гетеросексуалы в Африке:

«СПИД обнаруживается у молодых мужчин-гомосексуалистов ... по многим очевидным и логическим причинам.... Больше проникновения крови, вероятно, будет иметь место при ректальном, чем при влагалищном сексе». (стp. 291)

Возможно Галло не знает о менструальном кровотечении?

В Африке «Другие факторы могут также внести свой вклад в несоответствие – типа ритуальных практик вуду» (стр. 229).

c. «Когда человек эякулирует, небольшое количество ВИЧ-частиц могут потерять их внешюю оболочку (конверт) и стать не инфекционными ....» (стр. 240).

Это походит на очень личное наблюдение, потому что ретровирусы, как известно, не распадаются при намного большем чем эякуляция физическом воздействии, в несколько сотен тысяч раз превосходящем силу тяжести, – центрифугировании.

d. Есть там и совершенно новая история от Галло: «Мой новый сотрудник А.А, работающий с В.Ф., обнаружил, что два паразита, найденные в фекальном материале – жиардия и амеба, могут быть заражены ВИЧ. Эти паразиты не редки в центральной Африке и у мужчин-гомосексуалистов повсюду.... Интересно, является ли это фактором в коммуникабельности ВИЧ» (стр. 251). Если бы это было так, то диапазон носителей ВИЧ расширился бы очень далеко, от человеческих T-клеток до амебы и жиардии!

Но всё же, политический деятель Галло не хочет оскорбить американских гомосексуалистов или центральных африканцев и их микробы, уверяя всех нас, что «сексуальная передача от мужчины к женщине ... вероятно, самая общая тропа инфекции в мире, но не половой путь передачи от мужчины к мужчине, как мы в США склонны думать» (стр. 251).

Это, однако, оставляет открытым вопрос относительно того, почему женщины представляют меньше чем десять процентов всех случаев СПИДа в США.

3. По поводу долгого скрытого периода между инфицированием и СПИДом, это в настоящее время составляющего, в среднем, приблизительно десять лет: «Вначале, однако, иммунная система всё ещё в состоянии сопротивляться. Но она не в состоянии делать это позже» (стр. 242).

В этом пункте Галло, кажется, забыл, что свободный ответ происходит слишком поздно, и неэффективен в любое время, как он указывает позднее (стр. 292, см. #1, b).

4. По поводу снижения количества T-клеток при СПИДе, более чем 99 процентов которых никогда не инфицируются ВИЧ: «Но это не только прямое убийство организма посредством ВИЧ, уничтожающего T4-клетки. В любой стадии... из нашего опыта, в большинстве случаев, обычно меньше чем одна из 10 000 клеток имеет вирус. Другие, косвенные механизмы также, как видно, задействованы» (стр. 248).

Это приводит его к теории о кофакторах ВИЧ, описанных ниже.

5. По поводу приобретённого слабоумия при СПИДе:

a. «Отчасти, это, без сомнения, является результатом непосредственного ядовитого воздействия вируса на микроглиальные клетки. Это, в свою очередь, может привести к меньшей «архитектурной поддержке» нейронов, функция которых может быть, в связи с этим, поставлена под угрозу».

Очевидно, что это предположение.

b. И «другой механизм», поскольку этот не достаточно убедителен, «... другой регуляторный белок ВИЧ, называемый Nef, также производимый инфицированными клетками, имеет некоторые области подобия с отравляющим мозг белком [яда – прим. переводчика] скорпионов» (стр. 250).

Другое, полностью отличное предположение по тому же самому вопросу.

6. О ВИЧ, как причине саркомы Капоши: тот же самый вирус, который производит убивающие клетку «яды скорпиона», как утверждают, также производит являющиеся фактором роста так называемые Tat-белки, которые заставляют определенные клетки переродиться в клетки саркомы Капоши. «Насколько мне известно, это первый раз, когда вирусный белок, обычно работая как регулятор вирусного образования, также наблюдался будучи произведённым инфицированной клеткой и действуя как фактор роста для другой клетки» (стр. 270).

Еще одно из неистощимого репертуара зла ВИЧ!

7. О более чем 20-кратном превышении частоты случаев заболеваемости саркомой Капоши у гомосексуалистов по сравнению с другими ВИЧ-положительными:

a. «Эти данные, как видно, требуют присутствия другого экзогенного (внешнего) фактора – типа другого, ещё не обнаруженного вируса у мужчин-гомосексуалистов» (стр. 271).

Если у вас проблемы – предполагайте наличие другого вируса.

b. «Возможно, что это – результат различий в уровнях мужского полового гормона тестостерона... Возможно, сексуально активные гомосексуалисты, как группа, имеют более высокие уровни тестостерона... Это гипотеза, котоую можно проверить... И это проверяемые гипотезы продвигающие научный прогресс» (стр. 271).

Давно отброшенная гипотеза, которая в прошлом привела к предложениям о принудительном лечении гомосексуалистов женскими половыми гормонами.

8. О кофакторах ВИЧ при СПИДе: Очевидно, что Галло начал отступление со своего непоколебимого фронта ВИЧ–ПРИЧИНА–СПИДа по минному полю ВИЧ–ПЛЮС–КОФАКТОРЫ –ПРИЧИНА–СПИДа. «Я также интуитивно соглашаюсь с идеей, что кофакторы для прогрессии ВИЧ [он, вероятно, имеет в виду прогрессию СПИДа] также могут существовать...»

a. «.... На настоящий момент мы можем сказать, что [так называемый вирус лейкемии человека] HTLVs – единственный известный определенный кофактор при СПИДе ...» (стр. 248).

b. «... Я подозреваю, что [другой вирус] HHV-6, также, вероятно, является вносящим вклад в развитие СПИДа фактором» (стр. 254). «Я предложил рассмотреть тщательно два: HTLV-I и HHV-6 [оба обнаружены Галло]. Их может быть и больше» (стр. 254).

c. «Другой возможный кофактор при уменьшении количества T-клеток – нарушение в образовании ростового фактора T-клетки, IL-2, T-клетками СПИД-пациентов, даже клетками, не инфицированными ВИЧ» (стр. 248).

Не предлагается какого-либо дальнейшего объяснения относительно того, почему незараженные клетки могли бы убивать друг друга у некоторых людях с антителами к ВИЧ.

Но кофакторы тревожат Галло, в частности, если они предложены другими. «... Тем не менее, я удивлен, что Монтанье предложил микоплазму [даже не cовместно обнаруженную с Галло] как возможную или вероятную предпосылку к развитию СПИДа из ВИЧ» (стр. 297). Галло понимает, что кофакторы являются началом конца многих когда-то эффектных гипотез. Галло выражает своё отношение цитатой из Льюиса Томаса (Lewis Thomas): «Мультифакторный – означает мультиневежественный. Большинство факторов [и весьма возможно даже ВИЧ] уходят, когда мы изучаем реальную причину болезни» (стр. 148), Принятие кофакторов фактически стало признанием факта провала в новую эру большой науки. Ввиду больших личных и коммерческих инвестиций в большую науку, такую как как исследования СПИДа или рака, стало фактически невозможно признать фундаментальную ошибку. Большая наука может отреагировать на ошибки не лучше чем «Титаник» на айсберги.

Совершенно ясно, что предположения Галло о том, как «как работает вируса СПИДа» являются самым наглядным и твердым доказательством его живого воображения. Но с точки зрения научного доказательства гипотезы вирусного СПИДа или «интеллектуальных дебатов», они подтверждают высказывание нашего общего друга, поддержавшего гипотезу Галло о вирусном СПИДе: «Галло не может аргументированно отстоять свою точку зрения». Поскольку нет никакого логичного свидетельства того, что ВИЧ – причина СПИДа, Галло выпутывается из многих, слишком многих гипотез психологической а не логической драмы. Галло берёт на пушку непосвящённых, оперируя научным жаргоном и недоступными для них понятиями, используя своих людей как в восхваляющих его диалогах со сторонниками, так и в псевдонаучных дебатах с противниками, часто пользуется недокументированными цитатами, для того, чтобы достигнуть своих целей, с неустанной энергией и многословием. Например: «Это было сказано [кем?], что этот период примерно 1983-1985 был отмечен самым стремительным в медицинской истории прогрессом.... Фрэнсис Крик (Francis Crick) особо подчёркивает это в [своей книге – прим. переводчика] «Какое безумное преследование». Я соглашаюсь с его чувством ...» (стр. 203), Или, «Дюсберг просто отклоняет [медленные вирусы], говоря, что 'они, вероятно, не вызывают болезни'» (стр. 295). Галло не идентифицирует источник цитаты и выигрывает тут с недокументированным контрутверждением. Однако, он отдаёт должное неугрожающим сторонникам или сотрудникам, но не независимым конкурентам или противникам. И все это даже без какой-либо ссылки на научную и ненаучную литературу. Кроме того, книга плохо откорректирована, содержит ошибки правописания, ошибки в названиях и технических терминах и почти все пункты содержания не совпадают на несколько страниц с текстом.

Всё это оставляет нас наедине с оставшимся наиболее неосвещённым вопросом «Вирусной Охоты»: почему существует такая большая вера в вирусных охотников, даже при том, что они не выдвигали клинически-продуктивных гипотез начиная со времён эпидемии полиомиелита в 1950-х? Подобно армиям Холодной войны, после Второй мировой тысячи вирусных охотников были приняты на работу, чтобы защитить от последующих «смертельных» вирусов. Так как с 50-х годов, в дальнейшем, в Западном мире не было никаких смертоносных вирусов и по крайней мере некоторые из них были придуманы в лабораториях. Например, вирусы обвинялись в возникновении лимфомы Бёркитта, рака молочной железы, T-клеточной лейкемии, рака шейки матки, Болезни Альцгеймера, подострого склерозирующего панэнцефалита, а теперь СПИДа и синдрома хронической усталости. Поскольку ни одна из этих болезней не инфекционна, вирусы должны были стать очень медленными – должны пройти года, часто десятилетия, между инфицированием и болезнью. Например, вирус лейкемии Галло, как в настоящее время подсчитано, вызывает лейкемию в человеческих телах только однажды в 2000 лет. Если вирус попадает в организм, он начинает проявляться только по прошествии «многих лет» (стр. 281), в среднем, спустя 55 лет после инфицирования – очень, очень медленный вирус! Далее, вирусы, как говорили, очень избирательны в отношеннии своих жертв, объясняя странную, неслучайную эпидемиологию таких болезней как СПИД у наркоманов и мужчин-гомосексуалистов, синдром хронической усталости у женщин-яппи, и вирусную лейкемию на определенных японских островах. И, так как вирусы не являются ни активными, ни часто встречающимися при этих заболеваниях, они были определены как «смертельные» патогены причудливым постулатом о том, что даже редкие и скрытые вирусы вызывают смертельные болезни.

Ситуация стала настолько абсурдной и формальной, что многие из прежних вирусных охотников начали искать более вероятные объяснения для этих болезней. Некоторые, как я, подняли онкогены, как причины рака, другие, как Монтанье, начали искать невирусные «кофакторы» для ВИЧ, как причины СПИДа. Однако, многие любят Галло, сохраненного в их донкихотских верованиях возможно потому, что вирусная охота – их единственное поле деятельности. Пишет Галло, Дон-Кихот человеческой ретровирусологии: «Мы верили в человеческий ретровирус и придерживались наших верований в течение нашего замечательного путешествия ...» (стр. 164), вечно преследующий ветряные мельницы скрытых человеческих ретровирусов. Возможно даже Галло видит зловещее предзнаменование: «Иногда мы [вирусологи] имеем вирус [находясь – прим. переводчика] в поисках болезни» (стр.282), который не может быть подогнан под стандарты болезнетворного микроорганизма – даже с бюджетом СПИДа.

И вся эта Вирусная Охота была бы только ещё одной, хотя и дорогой, научной комедией, если бы это не было единственным основаним для постоянного лечения AZT в настоящее время 125000 симптоматичных и даже здоровых носителей ВИЧ (Duesberg. PNAS 88, 1575-1579, 1991). AZT неизбежно является цитостатическим терминатором синтеза ДНК, а ДНК – основная молекула всей жизни. Этот метод применяется к носителям ВИЧ, чтобы подавить ДНК ВИЧ, но, к сожалению, это точно также подавляет и синтез человеческой клетки ДНК. В связи с тем, что согласно Галло «... меньше чем одна из 10000 клеток показывает наличие вируса [и ещё меньше могли бы произвести ДНК ВИЧ] в большинстве случаев» (стр. 248), каждые 9999 неинфицированных T-клеток человека будут убиты AZT на одну T-клетку, инфицированую ВИЧ – гипотетической причиной СПИДа! В фармакологии это называют высоким индексом токсичности. Очевидно, доктор медицины Галло не не осведомлён об этих «побочных эффектах ... в основном [на] клетки ... костного мозга [которые] делятся и поэтому производят ДНК. Таким образом, AZT может вызвать снижение числа определенных клеток крови»(стр. 305) – клеток, которых в первую очередь не достаёт СПИД-пациентам! Может оказаться так, что AZT будет самым трагическим последствием Вирусной Охоты – неизбежно фатальным для тех, кто получает его и, возможно, фатальным для будущих репутаций тех, кто его предписал.

New York, Native, 29 апреля 1991 года.

Питер Дюсберг (Peter Duesberg)

Английский оригинал публикации взят с сайта www.virusmyth.net (http://www.virusmyth.net/aids/data/pdhunting.htm)

Источник http://www.virtu-virus.narod.ru